Поццуоли - город поцелуев

Я сидела на корточках, под каштанами, тайком курила Marlboro, незаметно украденную из папиного письменного стола и смотрела в ночное небо. Вы замечали, что небо за городом совсем другое? В особенности в начале лета. Высокое и необычайно тёмное, как будто кто-то рассыпал крошки хлеба по черному бархату скатерти. И где я, интересно, видела чёрные бархатные скатерти?
До меня долетали чуть надломленные звуки старенького фортепиано, видимо, классические устрицы во льду и сухое вино наскучили моим гостям и они требовали развлечений. Сегодня был мой семнадцатый день рождения, третий день рождения без мамы. Папа постарался устроить всё так же, как было при ней - кружевная скатерть, ласковый отблеск свечей на хрустале, дорогое вино... Лишь с той разницей, что вино мне пить уже разрешалось, чем я не могла не воспользоваться, и сейчас, сидя под каштаном, я чувствовала себя чуть захмелевшей, то ли от вина, то ли от дурманящего аромата цветущего дерева.Я чувствовала дым горлом и ноздрями, я курила неторопливо, вспоминала, как всегда курила мама - вот так же, медленно, расщепляя дым на оттенки и привкусы...


Да, сегодня мне хотелось думать о ней, хотя, меня пугало то, что сам образ её, не лицо, не руки, не летящие платья, а сам образ - уже таял, уже отдалялся, я уже почти теряла его, но все ещё держала за тоненькую ниточку взгляда с поволокой, жеста, которым она убирала волосы с лица, того же сигаретного дыма, в котором, как в тумане, она вечно растворялась, сидя в своей комнате и набирая тексты на старенькой печатной машинке... Всё, что от нее осталось - пепел, который отец запретил убирать из ее комнаты. Мама могла выкурить множество сигарет за ночь, так что пеплом было покрыто всё, даже туалетные принадлежности и шкатулки на ее столике. Остались ворохи шуршащих платьев, сотни стоптанных туфель, она любила туфли, но почему-то быстро их изнашивала, объясняя это тем, что у нее неправильная походка. Но походка у неё была правильной - стремительной, чуть порывистой, говорят, дети могут унаследовать походку своих родителей. Я столько раз мечтала о том, чтобы ее походка хоть неясным штрихом отразилась во мне, но ходила я как папа. Я вообще больше похожа на папу, такие же широко посаженные круглые зелёные глаза, категоричный подбородок и непослушная грива темно русых волос. А мама... Она была другой.
Я вернулась на веранду. Папа каждый год отвозил меня за город, в дом, где так любила бывать мама. Я же любила городскую суету, ночные звонки случайных друзей, вылазки, ни к чему не обязывающие разговоры о любви и занятия ею же, не важно где, главное - с нужным и желанным человеком. Хотя неправильно называть "занятием любовью" все, что хоть мало-мальски связано с сексом. Мне было семнадцать, я никого не любила, мне было просто хорошо от осознания того, что можно слиться с понравившимся человеком и, хоть на мгновение, стать с ним единым целым, секс являлся для меня таинством. и каждый раз он открывался для меня с новой стороны. Я пыталась не потеряться в этой многогранности, и иногда мне казалось, что я просто прячусь за человеком, которому отдаю частичку себя. Прячусь от чего? Ответ на этот вопрос пришел с годами, тогда же я списывала все на безудержную натуру и на наследственность. Я знала, что у мамы было много мужчин, хоть это никогда не обсуждалось в семейном кругу. Знал это и папа. Но у него с мамой были какие-то особые отношения. Да, я вспоминаю, как он на неё смотрел. КАК он на неё смотрел... Ведь она была гениальна. До сих пор об этом пишут в газетах. журналах и говорят по телевидению. Мама была гениальна. Сколько фильмов снято по ее сценариям, не перечесть... И каждый - откровение для меня. В каждом я нахожу ее, маму, себя, папу... Всех нас. Наверное, в этом и заключается гениальность - запечатлеть себя в вечности. Не каждому это дано.
Гости уже начинали расходиться, Мохов чинно поцеловал мне руку, его жена ещё раз пожелала мне счастья, Лидочка со своим полковником помахали мне из окна машины... На моём дне рождения всегда были только взрослые, и не просто взрослые, а люди, проверенные многолетней дружбой с нашей семьёй. Люди, на которых я могла положиться в любой ситуации. Моих друзей не было никогда. Так уж повелось, день рождения считался семейным праздником, на котором дозволено было присутствовать только избранным. С годами это утрачивается, и сейчас, оглядываясь назад, я думаю о том, что все мои дни рождения тогда были преисполнены той значимости, которой теперь я не могу достигнуть, как бы ни старалась.
На веранде остались только я и папа. Свечи догорали. Папа налил нам вина, мы молча подняли бокалы, и он и я знали, за что мы пьём... Мы пили за маму, за то, что когда-то, в самый разгар своей карьеры, она заперлась от внешнего мира в нашем загородном доме, перестала курить и выносила меня. потому что меня так хотел отец. Да, для неё два года стали жертвой. Незаменимых людей нет, а в мире искусства твоя гениальность остается бесспорной, только пока ты на виду и пока удивляешь новыми творениями, но как только ты отходишь от станка, твоё место сразу же занимает кто-то другой. Так было и с мамой. Через два года, стиснув зубы, она начала все заново. С той лишь разницей, что теперь на Земле была я, хотя маму мое существование всегда удивляло. Она была не из тех матерей, которых за глаза зовут наседками, в ней всегда настолько бушевал дух свободы, что я впитала его кожей, будучи ещё в ее лоне, а потом и с молоком. Она любила меня, но любила по- своему. Любила не как своё творение и свою плоть и кровь, а как личность, как человека, как душу... И я благодарна ей за это.
- Я подумал, тебе надо немного развеяться...Позади сложные экзамены, ты молодец, ты постаралась на славу... Как насчёт небольших каникул? - папа отпил добрый глоток и поставил бокал на стол.
- Ты имеешь в виду, что я останусь здесь до осени? - холодея спросила я. Да, я любила деревню. но в маленьких количествах. Я чувствовала, что сойду здесь с ума.
Папа рассмеялся. Ну конечно, какая я глупая. Папа прекрасно знал меня, мои предпочтения и мои радости.
- Нет, конечно, я бы не смог так с тобой поступить. Я останусь в Каштановой бухте, а ты... Ты поедешь в Италию. - Каштановой бухтой мы называли наш загородный дом, вернее, так назвала его мама, когда они с папой впервые сняли его на лето. Потом они его купили.
- В Италию? - я была удивлена.
- Да, там живёт мой друг, в прекрасном городе недалеко от Неаполя. Он недавно женился, они отдыхают в домике, недалеко от моря, пригласили нас приехать. Но ты же знаешь, моя работа связывает мне руки - как бы в доказательство сказанного отец развёл руками.
- То есть я поеду одна - подытожила я. Я пока не знала, как относиться к новости, была немного в смятении.
- Да, ты поедешь одна. Я купил тебе билет, ты вылетаешь завтра вечером.
- Как всё быстро... - я все ещё была в смятении - Как называется город?
- Дорогая, ты как будто и не рада. Тебе там очень понравится. Это курортный городок-порт, только представь: свежая рыба, омары, итальянская паста, обжигающее солнце и прозрачное море! Город называется Поццуоли.
- Поццуоли... - повторила я, название мне понравилось - как барбарисовая карамелька на языке - Поццуоли...
- Тогда давай выпьем за твое путешествие, которое, как мне видится, откроет тебе много нового...
- Давай! - мы столкнулись бокалами и я залпом опустошила свой сосуд.
- Теперь спать, дорогая.
Я поцеловала отца и внезапно подумала о том, что Поццуоли несомненно должен быть городом поцелуев, у него такое подходящее название. Поццуоли...

(с)Калябяська
Литпром.Ру

Рекомендуем посмотреть:

Мысли.......мои мысли....... →
Афоризмы о любви ..
Мужчины, которые плохо отзываются о женщинах, обычно имеют в виду лишь одну. Та...
Курить, чтобы жить.. →
Мой сон... ..
`И`ногда мне снится по ночам – `Я` по берегу песчаному гуляю… `Т`еплый ветер ...
Курить, чтобы жить.. →
Песня не для всех ..
Жизнь без надежды... Без права уйти за тобой... Без шанса, как прежде, Найти ...
Зачем Вы девочки красивых любите?.. →
Птица белая ..
Пинали все, кому не лень. Изо дня в день - изо дня в день. В печень било утро ...