Решилась добавить пост.

Давным-давно (аж в 2010), в одном очень-очень далеком районе Москвы...

Извините, лирическое отступление. Тогда я первый раз решила купить сигареты. Пошла к ближайшему киоску. Я знала только две марки на тот момент — Винстон и Мальборо. Дошла до витрины, тряслась как осиновый лист. Первыми на глаза попались Marlboro Lights.

— Можно Marlboro Lights?
— Девочка, ты что, куришь?
— Я? Нннет, я пподруге покупаю.
— Точно?
— ДА!
— Много народу рядом?
— Нет, никого.
— Сколько?
— Две.
— С тебя 84. Сумка есть, чтобы убрать?
— Ага!


Весёленький такой диалог получился. Пришла домой (благо никого), сделала кофе, вышла на балкон и затянулась…

Не помню точно, сколько продолжалось блаженство, но наверное часа через два вернулась мама. Пришлось уйти с балкона. В результате я выкурила полпачки, а закончились они на следующий день!

На остановке зябли люди. Миссия была выполнена. Друга в больнице навестила, теперь можно и погулять. Я очень люблю заговаривать с незнакомыми людьми, и ничего умнее не нахожу, чем пристать с просьбой о сигарете. А потом слово за слово — и начинается разговор.


Вот и сейчас страшно хотелось с кем-то побеседовать. Мой отец ужасно не любил эту мою привычку, и даже из-за нее посадил меня на какое-то время в психушку. Но лечение не помогло. Разговаривать и узнавать людей мне не расхотелось, что я, что отец – получили по душевной травме, а в результате я вновь вырвалась на свободу и с еще большим остервенением познавала окружающий мир и приобретала новых друзей.
Из всех ожидающих троллейбус, выделялся один, совсем не молодой, но очень интересный мужчина. И стоял как-то поодаль, и что-то невыносимо-трагическое окружало его одинокую фигуру. Военная выправка, седые волосы, и бездонно-жутко-грустные глаза. Мне очень захотелось поддержать этого человека. И я пристала к нему, со своей извечно-дурацкой просьбой.
— Я, к сожалению, не курю. А вот вы недавно курили очень хорошую сигарету, кажется «Мальборо»! – он улыбнулся.
Но так грустно.
— А почему, к сожалению?
И в глазах заблестели слезинки.
— Вы плачете?
— Да нет, что вы! Просто на морозе глаза слезятся… — он отвернулся, чтобы смахнуть слезы, а повернувшись так бесхитростно улыбнулся, что у меня внутри что-то екнуло.
— Ну почему же вы плачете?
— Вы попросили сигарету у парня, который шел с девушкой. А потом, кажется, пожелали им счастья и поздравили с новым годом…
— Ага, я знаю – вы Добрый Волшебник! Откуда вы все это знаете? Ведь рядом, на расстоянии полукилометра, совершенно никого не было! Одно сплошное поле. – (есть в Киеве еще такие места) .
— Да ну, какой же я волшебник… Просто знаю…
— Нет, вы – Добрый Волшебник, можно я буду вас так теперь называть? – мне очень хотелось, чтобы он был волшебником во что бы то ни стало.
— Ну, если вам так нравится…- он оживился, и улыбка уже не выглядела такой грустной. – А вообще-то у меня просто очень хороший слух.
— Но вы не могли слышать наш разговор!
— И к тому же у вас такой голос, что его нельзя не услышать… Его можно узнать среди тысячи других голосов. Я шел впереди.
— Но это просто невозможно! – я напрягла память, и увидела далеко впереди идущую фигурку. Практически за пределами видимости. – Это были вы впереди, но как можно услышать на таком расстоянии?! А говорите, не волшебник!
— О, можно слышать и гораздо с большего расстояния. Я только что побывал в барокамере, а она еще немного усиливает слух…
— А что такое барокамера? Это что-то с давлением связано?
— Это страшно. Когда тебя помещают в нее – исчезает все. Герметически закрывается крышка – и весь мир перестает существовать. Наверное так выглядит смерть.
— А зачем вас туда помещают?
— Я очень болен, без барокамеры мне уже не обойтись. Я ведь тоже курил когда-то. Как мне хотелось бы сейчас покурить. Но врачи запретили. Могу неожиданно умереть от этого. Пришлось смирится. Остается теперь только нюхать дым. И угадывать сорта сигарет по памяти.
— Так вот почему вы плакали…- у меня пробежали мурашки. – Я вам сделала больно.
— Да нет, ничего, не берите в голову. Просто вспомнилось. А у вас действительно, необыкновенный голос…
— Нет, но я не верю, что так далеко можно слышать!
— Это еще ничего, вот в молодости я как-то услышал разговор людей, находящихся за десять километров от меня! Слышал, как разговаривают двое моих друзей. Они жили в соседнем селе. Мне стало интересно, я сел на мотоцикл – и помчался туда. Каково же было их удивление, когда я, ворвавшись, слово в слово повторил их разговор. Они подумали, что я подслушивал за дверью.
— Вот это да! Но это больше похоже на телепатию!
— Может быть… Слушайте, у меня есть одно предложение. Я вижу, вы никуда не спешите. Вы видели елку в этом году? Говорят нечто грандиозное!
— На Майдане, что ли? Нет! Как раз туда собираюсь!
— Так идемте прогуляемся, троллейбус все равно не придет. А если и придет, то все ж лучше прогуляться.
— Конечно!

И мы отправились к центру. Вдруг мне в голову пришла гениальная мысль. Дома у нас жила моя бабушка. Мои родители ее забрали из села. Т.к. ей невозможно было находится одной. Практически отказали ноги… А без ног в селе – не выжить. На помощи добрых людей далеко не уедешь. Дедушка умер год назад. А она задыхалась в этом бетоне, никогда не жившая выше первого этажа. Ей не хватало воздуха и общения. Все осталось в далекой деревне. Все друзья и знакомые. Вся жизнь. Она медленно угасала, изредка позванивая подругам, жутко мучаясь при этом, что моим родителям придется платить за межгород, но все же вырывая эти последние минутки счастья. Она бросалась во все религии. Всю жизнь пробыв атеисткой, теперь мечтала побывать в церкви. Буддизм и христианство – все теперь смешалось у нее в голове. И я, как могла, скрашивала ее существование.
Натащила в дом ладана и церковных свечей, соорудила что-то на подобие алтаря. Мы вместе смотрели на огонек свечи и улавливали в нем различные образы. Я одни, а бабушка, своим угасающим зрением – другие… Иногда мне было тягостно находиться в доме. Обстановка была слишком напряжена, да и постоянные стоны бабушки выбивали из колеи. Я выходила к людям и приносила ей свежие впечатления со своих прогулок.

— Слушайте, Добрый Волшебник. А не могли бы вы выполнить одну мою просьбу? Дело в том, что у меня дома живет моя бабушка. Мы ее забрали из села и у нее здесь нет совершенно никаких знакомых. Может быть вы бы смогли поговорить с ней? Просто поговорить…
— Да, конечно, я попробую. А где жила ваша бабушка?
— В Полтавской области. Село Чайковщина.
— Так мы почти земляки! Я там воевал. Неподалеку.
— Ой, здорово!
— А как вашу бабушку зовут?
— Чайка Полина Лаврентьевна. – он записал.
— Хорошо, я обязательно позвоню ей!
Мы обменялись телефонами. Сходили к елке. Он, словно ребенок восхищался этой громадиной. Я так радовалась, что Добрый Волшебник больше не грустит. Мы весело попрощались и разошлись…

На следующий вечер – звонок.
— Здравствуйте, Оля!
— А, Добрый Волшебник! Здравствуйте!
— Ну какой же я волшебник? А ваша бабушка случайно не учительница?
— Да!
— А в Круподеренцах она не преподавала?
— Да она оттуда родом!!
— Представляете, такого просто не может быть! Моя жена – ее ученица!

Учитель в селе – личность культовая. Тем более такой, как моя бабушка. Настолько растворенный в детях. В своем деле. Мы с братьями заслушивались ее рассказами об учительской практике. С таким юмором, с такой любовью она вспоминала свое прошлое! И все до единого ученика ее помнили и до глубокой старости навещали, присылали письма, открытки… Она любила всех. И все любили ее.

Я с таинственным видом преподнесла бабушке трубку.

Бабушка плакала. Она практически не выговаривала слова. Все слилось в сплошные ахи и охи. Она то смеялась, то рыдала.
— Ученичка моя. Да помню. Помню.
И опять рыдания. Честно говоря, я ничего не поняла из их беседы. Зато они друг друга очень хорошо понимали. Бабушка была в восторге. В эйфории. Даже не знаю, как назвать…

Через два дня бабушки не стало. Ушла она в Рождественскую ночь – с 6-го на 7-е января. Говорят, уходящие в великие религиозные праздники – души избранные. Чистые, безгрешные. Именно такой и была моя бабушка.

И, милый мой папа, как ты не прав!

Оля Чайка

— Не смей уходить из дома, Марта!
— Пошла к черту.
Я хлопнула дверью и побежала, куда глаза глядели. Мои подростковые проблемы не давали покоя. Всего 16, а так надоело жить, просто тошнит, от всех, от всего. Я неслась по улицам родного города, глотая слезы и кутаясь в тонкую кожаную куртку. Тогда казалось, что жизнь кончена и хуже уже не может быть. Был холодный конец января и на улице еле-еле, словно сонные мухи, летали мелкие снежинки. Тогда я добежала почти до другого конца нашего небольшого городка и плюхнулась на скамейку в парке, сжимая руки в кулаки.
— Пошли они все!
Я громко крикнула эту фразу в пустоту и вновь разрыдалась. Проблемы в школе на тот момент казались мне самыми ужасными, а уж то, как на это реагировала мама – вообще кошмаром. Она вздумала посадить меня под домашний арест.
— Кто и куда пошел?
Я вздрогнула от голоса, раздавшегося за спиной. Молодой парень лет двадцати с чем-то стоял позади, оперевшись рукой на спинку лавочки и улыбался. Растрепанные волосы, доходящие до ушей, немного курносый нос и широкая ухмылка чеширского кота. В зубах была зажата сигарета с коричневым фильтром. Я не курила, но знала, что это – Мальборо. Их курил мой отец. Я нахмурилась и вытерла слезы.
— Никто. Тебе чего нужно?
Парень хмыкнул, обошел скамейку сбоку и сел рядом. Затянулся, выпустил дым в воздух и снова заулыбался.
— Глупо.
Я непонимающе уставилась на него.
— Что?
— Я говорю, глупая ты. Я на сто процентов уверен, что из-за какого-нибудь бреда расстраиваешься.
Меня буквально распирала злость на незнакомца. Он даже не знал, что у меня происходит, а корчит тут из себя крутого, будто бы и не был подростком никогда. Ненавижу таких парней.
— Да откуда ты…
— От верблюда. Дай угадаю, у тебя проблемы с оценками, а родители не понимают, что ты не нарочно? И ты сбежала из дома. А теперь сидишь тут, как дура, в кожаной куртке на морозе и пытаешься найти слова, чтобы доказать мне, что я не прав.
Я опешила. Он действительно будто бы прочитал мои мысли. А теперь я не знала, что на такое и сказать. Он резко повернул ко мне голову и с серьезным выражением лица произнес:
— Кристиан.
Сначала я не поняла, что он сказал, но, поняв, что он представился, заправила за ухо прядь непослушных светлых волос и ответила:
— Марта.
Кристиан опять улыбнулся и сделал очередную затяжку.
— Куришь, Марта?
— Нет.
— А зря. Спасает нервы.
Я не знала, что на это ответить. Он будто зачаровал меня этими странными фразами о пользе курения и своей непонятной улыбкой.
— Тогда угости меня сигаретой.
Парень достал из кармана пачку Мальборо с золотой каемкой и надписью «легкие». Может, от них и вправду станет легче? Я протянула руку и достала из пачки одну сигарету. Первую в своей жизни. Мне никогда не нравился дым, от которого щипало глаза, и я не любила то, что папа постоянно курил. Несмотря на то, что многие мои друзья курили, я никогда не тянулась к этой пагубной привычке. Кристиан перестал улыбаться и внимательно следил своими карими глазами за моими действиями. Я поднесла сигарету ко рту и зажала ее в зубах так же, как он.
— Сожми ее губами. Так удобнее.
Я подняла бровь и сделала так, как он сказал. После Кристиан поднес к кончику сигареты зажигалку.
— Что дальше?
Было странно говорить с сигаретой во рту, но я пыталась вспомнить, как это делал отец. Глаза нового знакомого неотрывно следили за мной.
— Вдохни дым. Полной грудью. Только не затягивайся сильно, меньше секунды будет достаточно.
Проделав все то, что он сказал, я закашлялась и ощутила сильное головокружение. Непроизвольно закрыла глаза и откинулась на спинку скамейки, пытаясь прийти в себя.
— Ты, видно, убить меня решил.
— Что, голова? Сейчас пройдет. Так часто бывает после первой затяжки. Попробуй еще раз, будет легче.
Я начинала понимать всю абсурдность ситуации, но почему-то не могла перестать повиноваться его спокойному, бархатному голосу. Вторая затяжка была куда легче первой. Я ощутила привкус смолы и выпустила в воздух облачко дыма, после чего распахнула глаза.
— Видишь? Я же говорил.


— А зачем ты это делаешь? В смысле, зачем ты учишь меня курить?
Кристиан встал со скамейки и затушил свой бычок об угол стоящего рядом мусорного бачка. На его лице читались, можно сказать, все эмоции сразу.
— Даже не знаю. Если ты – умная девочка, то будешь продолжать. А если глупая… То так и останешься сидеть тут и проклинать весь мир вокруг. Просто пойми, что есть вещи куда хуже тех, что у тебя происходят сейчас. На, дарю.
Он протянул мне пачку, в которой не хватало одной сигареты и серебряную зажигалку «Зиппо» с гравировкой.
— Спасибо…
— За такое не благодарят. Иди лучше домой. И возьми еще кое-что.
Парень снял свою теплую зимнюю куртку и нагнулся к скамейке чтобы замотать меня в нее. Я оттолкнула его руки.
— Не нужно.
— Ты же сказала мне «спасибо». Пусть лучше это будет благодарность за куртку, а не за сигареты.
Снова эта улыбка и блеск карих глаз. Должна признать, он был чертовски симпатичный. Я позволила ему все-таки накинуть куртку мне на плечи. После, не говоря ни слова, он развернулся и пошел в сторону дороги, спрятав руки в карманы. Я сидела, зажав между пальцами сигарету, и провожала взглядом его спину в голубой рубашке в полоску.
Тогда я даже не могла подумать о том, что судьба столкнет нас еще раз…

Дарья Лещенко

Я сидела на корточках, под каштанами, тайком курила Marlboro, незаметно украденную из папиного письменного стола и смотрела в ночное небо. Вы замечали, что небо за городом совсем другое? В особенности в начале лета. Высокое и необычайно тёмное, как будто кто-то рассыпал крошки хлеба по черному бархату скатерти. И где я, интересно, видела чёрные бархатные скатерти?
До меня долетали чуть надломленные звуки старенького фортепиано, видимо, классические устрицы во льду и сухое вино наскучили моим гостям и они требовали развлечений. Сегодня был мой семнадцатый день рождения, третий день рождения без мамы. Папа постарался устроить всё так же, как было при ней - кружевная скатерть, ласковый отблеск свечей на хрустале, дорогое вино... Лишь с той разницей, что вино мне пить уже разрешалось, чем я не могла не воспользоваться, и сейчас, сидя под каштаном, я чувствовала себя чуть захмелевшей, то ли от вина, то ли от дурманящего аромата цветущего дерева.Я чувствовала дым горлом и ноздрями, я курила неторопливо, вспоминала, как всегда курила мама - вот так же, медленно, расщепляя дым на оттенки и привкусы...


Да, сегодня мне хотелось думать о ней, хотя, меня пугало то, что сам образ её, не лицо, не руки, не летящие платья, а сам образ - уже таял, уже отдалялся, я уже почти теряла его, но все ещё держала за тоненькую ниточку взгляда с поволокой, жеста, которым она убирала волосы с лица, того же сигаретного дыма, в котором, как в тумане, она вечно растворялась, сидя в своей комнате и набирая тексты на старенькой печатной машинке... Всё, что от нее осталось - пепел, который отец запретил убирать из ее комнаты. Мама могла выкурить множество сигарет за ночь, так что пеплом было покрыто всё, даже туалетные принадлежности и шкатулки на ее столике. Остались ворохи шуршащих платьев, сотни стоптанных туфель, она любила туфли, но почему-то быстро их изнашивала, объясняя это тем, что у нее неправильная походка. Но походка у неё была правильной - стремительной, чуть порывистой, говорят, дети могут унаследовать походку своих родителей. Я столько раз мечтала о том, чтобы ее походка хоть неясным штрихом отразилась во мне, но ходила я как папа. Я вообще больше похожа на папу, такие же широко посаженные круглые зелёные глаза, категоричный подбородок и непослушная грива темно русых волос. А мама... Она была другой.
Я вернулась на веранду. Папа каждый год отвозил меня за город, в дом, где так любила бывать мама. Я же любила городскую суету, ночные звонки случайных друзей, вылазки, ни к чему не обязывающие разговоры о любви и занятия ею же, не важно где, главное - с нужным и желанным человеком. Хотя неправильно называть "занятием любовью" все, что хоть мало-мальски связано с сексом. Мне было семнадцать, я никого не любила, мне было просто хорошо от осознания того, что можно слиться с понравившимся человеком и, хоть на мгновение, стать с ним единым целым, секс являлся для меня таинством. и каждый раз он открывался для меня с новой стороны. Я пыталась не потеряться в этой многогранности, и иногда мне казалось, что я просто прячусь за человеком, которому отдаю частичку себя. Прячусь от чего? Ответ на этот вопрос пришел с годами, тогда же я списывала все на безудержную натуру и на наследственность. Я знала, что у мамы было много мужчин, хоть это никогда не обсуждалось в семейном кругу. Знал это и папа. Но у него с мамой были какие-то особые отношения. Да, я вспоминаю, как он на неё смотрел. КАК он на неё смотрел... Ведь она была гениальна. До сих пор об этом пишут в газетах. журналах и говорят по телевидению. Мама была гениальна. Сколько фильмов снято по ее сценариям, не перечесть... И каждый - откровение для меня. В каждом я нахожу ее, маму, себя, папу... Всех нас. Наверное, в этом и заключается гениальность - запечатлеть себя в вечности. Не каждому это дано.
Гости уже начинали расходиться, Мохов чинно поцеловал мне руку, его жена ещё раз пожелала мне счастья, Лидочка со своим полковником помахали мне из окна машины... На моём дне рождения всегда были только взрослые, и не просто взрослые, а люди, проверенные многолетней дружбой с нашей семьёй. Люди, на которых я могла положиться в любой ситуации. Моих друзей не было никогда. Так уж повелось, день рождения считался семейным праздником, на котором дозволено было присутствовать только избранным. С годами это утрачивается, и сейчас, оглядываясь назад, я думаю о том, что все мои дни рождения тогда были преисполнены той значимости, которой теперь я не могу достигнуть, как бы ни старалась.
На веранде остались только я и папа. Свечи догорали. Папа налил нам вина, мы молча подняли бокалы, и он и я знали, за что мы пьём... Мы пили за маму, за то, что когда-то, в самый разгар своей карьеры, она заперлась от внешнего мира в нашем загородном доме, перестала курить и выносила меня. потому что меня так хотел отец. Да, для неё два года стали жертвой. Незаменимых людей нет, а в мире искусства твоя гениальность остается бесспорной, только пока ты на виду и пока удивляешь новыми творениями, но как только ты отходишь от станка, твоё место сразу же занимает кто-то другой. Так было и с мамой. Через два года, стиснув зубы, она начала все заново. С той лишь разницей, что теперь на Земле была я, хотя маму мое существование всегда удивляло. Она была не из тех матерей, которых за глаза зовут наседками, в ней всегда настолько бушевал дух свободы, что я впитала его кожей, будучи ещё в ее лоне, а потом и с молоком. Она любила меня, но любила по- своему. Любила не как своё творение и свою плоть и кровь, а как личность, как человека, как душу... И я благодарна ей за это.
- Я подумал, тебе надо немного развеяться...Позади сложные экзамены, ты молодец, ты постаралась на славу... Как насчёт небольших каникул? - папа отпил добрый глоток и поставил бокал на стол.
- Ты имеешь в виду, что я останусь здесь до осени? - холодея спросила я. Да, я любила деревню. но в маленьких количествах. Я чувствовала, что сойду здесь с ума.
Папа рассмеялся. Ну конечно, какая я глупая. Папа прекрасно знал меня, мои предпочтения и мои радости.
- Нет, конечно, я бы не смог так с тобой поступить. Я останусь в Каштановой бухте, а ты... Ты поедешь в Италию. - Каштановой бухтой мы называли наш загородный дом, вернее, так назвала его мама, когда они с папой впервые сняли его на лето. Потом они его купили.
- В Италию? - я была удивлена.
- Да, там живёт мой друг, в прекрасном городе недалеко от Неаполя. Он недавно женился, они отдыхают в домике, недалеко от моря, пригласили нас приехать. Но ты же знаешь, моя работа связывает мне руки - как бы в доказательство сказанного отец развёл руками.
- То есть я поеду одна - подытожила я. Я пока не знала, как относиться к новости, была немного в смятении.
- Да, ты поедешь одна. Я купил тебе билет, ты вылетаешь завтра вечером.
- Как всё быстро... - я все ещё была в смятении - Как называется город?
- Дорогая, ты как будто и не рада. Тебе там очень понравится. Это курортный городок-порт, только представь: свежая рыба, омары, итальянская паста, обжигающее солнце и прозрачное море! Город называется Поццуоли.
- Поццуоли... - повторила я, название мне понравилось - как барбарисовая карамелька на языке - Поццуоли...
- Тогда давай выпьем за твое путешествие, которое, как мне видится, откроет тебе много нового...
- Давай! - мы столкнулись бокалами и я залпом опустошила свой сосуд.
- Теперь спать, дорогая.
Я поцеловала отца и внезапно подумала о том, что Поццуоли несомненно должен быть городом поцелуев, у него такое подходящее название. Поццуоли...

(с)Калябяська
Литпром.Ру

Облик нового Marlboro Gold Edge был разработан международной командой дизайнеров. Сигареты будут выпускаться в компактной пачке черного оттенка c золотыми деталями и под слоганом “Expect the unexpected (Ждите неожиданностей)”. Презентация новых супертонких сигарет Marlboro Gold Edge стала центральной частью вечеринки I.AM [unexpected] – первой в серии мероприятий на базе платформы I.AM [now].

Платформа I.AM [now] была разработана маркетинговым агентством Unionlinx по заказу компании Philip Morris International для запуска обновленной линейки бренда Marlboro.
Золотые акценты, отличительная особенность новых сигарет Marlboro Gold Edge, были отражены не только в декорациях. Гостей встречала выставка I.AM [gold], все экспонаты которой были предоставлены звездами российского кино и шоу-бизнеса.Презентация новых сигарет Marlboro Gold Edge прошла в рамках вечеринки I.AM [now/unexpected], которую провело маркетинговое агентство Unionlinx.
Чтобы получить подарочный набор Marlboro Gold Edge, достаточно было приложить карточку-Мальборо к одному из специальных терминалов в зале.

Источник

Мальборо — любимые сигареты американцев, на них приходится 40% рынка.

Ужесточение конкуренции на российском рынке сигарет, а также действие ограничений на рекламу заставляет крупных производителей делать серьезные инвестиции в разработки инновационной упаковки. Необычная стильная коробочка способна не только повысить лояльность сторонников марки, но и привлечь новых, а также повысить рентабельность бизнеса за счет увеличения максимальной розничной цены. При этом упаковка в премиальном и суперпремиальном сегменте медленно, но верно превращается в модный аксессуар.
Практически все участники рынка и эксперты сходятся во мнении: в условиях жесткой конкуренции и моды среди курильщиков на новые и необычные упаковки сигарет рестайлинг марок становится неизбежным. Вопрос лишь в том, как часто будут его проводить владельцы брендов и насколько радикально. «Для успешных продаж и лояльности требуется регулярно напоминать о марке, считает Максим Королёв из “Русского табака”. А для этого нужен информационный повод. Вкус сигарет невозможно постоянно менять, как и бесконечно расширять линейку семейства. Остается рестайлинг».
«Российские потребители все более требовательны к продукции и ее упаковке, они привыкают к тому, что на рынке появляются новинки, и сами склонны менять свои предпочтения, говорит Лео МакЛохлин из “Филип Моррис Интернэшнл”. Именно поэтому нам важно отвечать на эволюционирующие ожидания и сохранять актуальность и динамизм своих марок, своевременно обновляя их».
Однако у производителя есть возможность преобразить дизайн марки на непродолжительный срок без опасения получить негативную реакцию от консервативных потребителей - это Limited Editions. Причем, купить сигареты ограниченной серии можно не только в специализированных табачных магазинах и ночных клубах.
Limited Editions нередко используется как полигон для новых идей. Так, «Филип Моррис» выпустила ограниченную серию Marlboro под названием “Marlboro Club Collection” .


«Специальная упаковка и Limited Editions призваны, с одной стороны, предложить что-то новое и необычное для лояльных потребителей сигарет, с другой привлечь внимание курильщиков марок-конкурентов, объясняет МакЛохлин. Предложение “Marlboro Club Collection” подчеркивало особый имидж этой марки, так как было специально адаптировано к эстетике ночной жизни».

Министр обороны Грузии Ираклий Окруашвили 23 ноября, в День Святого Георгия, подарит каждому грузинскому командиру сигареты Мальборо и спички. Как сообщил "Интерфаксу" источник в министерстве, офицеры получат по четыре пачки сигарет Мальборо и по две коробки спичек. Капралы и сержанты - по две пачки сигарет Мальборо и по одной коробке спичек. "Поощрение куревом рядового состава не планируется", - уточнил источник.
Он отметил, что выдача сигарет, в основном "Мальборо", в качестве поощрения в армии уже практиковалась. Ответственным за исполнение приказа назначен начальник Генерального штаба Леван Николеишвили.


Вместе с тем, как сообщает сайт "Российский миротворец", чаще всего подобные подарки выдаются во время полевых выездов. Причем грузинские военнослужащие вспоминают, что часто им попадались сигареты Мальборо с российскими акцизами. То есть солдатам, по сути, раздавали табак, который забирали с тыловых колонн, следовавших в пункты дислокации российских миротворцев, под предлогом борьбы с контрабандой того же Мальборо.

Новый подарок от Мальборо - Marlboro Blend No.54



Когда появляется новая марка или стиль хороших сигарет, и есть возможность приобрести новый курительный опыт - это всегда праздник!


http://www.smokingfeelsgood.com

«Но если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день…» - именно так поется в знаменитой песне Виктора Цоя. А в Китае дизайнеры охотно этим пользуются.


Осмотрев его со всех сторон, никогда не догадаешься, что это мобильный телефон. Они, конечно, в наш век бывают самые разные, но подобных еще видеть не доводилось. Копия пачки сигарет Marlboro! Самое интересное, что телефон достаточно функциональный: в нем есть слот для карты microSD, MP3-плеер и встроенная камера. Камера, кстати, расположена очень удобно – сбоку.


Посему вы можете делать снимки, маскируя телефон под сигареты! И никто не догадается. Но главной особенностью и даже гордостью аппарата является то, что в нем можно прятать сигареты. Только тайно, все же это мобильный телефон, не забываем.

Всего за $175 такого карманного друга можно приобрести в Китае. Некурящим людям он вряд ли понадобится, а вот зато всем остальным…  


Комплект выглядит очень даже стильно: