С детства я очень любила огонь – во всех его видах. Свечки таскала все: начиная с пасхальных огарков и заканчивая заготовками на случай отключения света. А свет тогда отключали часто, и воска и свечей мне доставалось много. Очень любила вылепливать из живого воска разные фигурки, цветочки, шарики… И еще очень любила самостоятельно разжигать огонь – в костре или на свечке, не имеет значения. Потому спички, а со школьных лет и зажигалки у меня водились всегда.
С детства я очень любила огонь – во всех его видах. Свечки таскала все: начиная с пасхальных огарков и заканчивая заготовками на случай отключения света. А свет тогда отключали часто, и воска и свечей мне доставалось много. Очень любила вылепливать из живого воска разные фигурки, цветочки, шарики… И еще очень любила самостоятельно разжигать огонь – в костре или на свечке, не имеет значения. Потому спички, а со школьных лет и зажигалки у меня водились всегда.
Лет с четырех я мечтала курить. Даже сейчас, когда я уже претворила мечту в жизнь, мне часто снится, как я медленно выпускаю дым из зубов, закручивая его при этом в колечки и облака. Потому в самом-самом потайном месте, в коробке из-под чая «со слоном» у меня лежало множество самокруток, приготовленных их остатков календаря. Нет, я их не поджигала. Просто ходила по дому, изображая манерное, элегантное курение. А когда в те же четыре года мне удалось стащить у дяди сигарету и раскурить ее давно заначенными спичками, я была на вершине счастья! Но это описывать не педагогично, потому умолкаю...
Кукол я не любила и в дочки-матери не играла, потому все полки и стены занимали плюшевые звери, которых я женила и разводила по пять раз на неделе. Я была священником и работником загса одновременно, потому как сначала я регистрировала брак зверушек, а потом уже доставала «свечи» и «венцы» и венчала ребят. Откуда я знала обряд, от которого, кстати, я не сильно отходила, до сих пор не представляю.
Стол мой всегда был завален книжками, раскрасками и прочей художественной макулатурой. Читать я обожала лет с трех, причем, много – с утра и до вечера. Мой личный шкафчик открывать всегда было опасно, потому как к нему я приделала «живую сигнализацию»: любой, кто влезал в мои вещи, попадал пальцами в мышеловку.
Я взрослела – взрослели игрушки. В ход пошли растяжки, мины и гранаты, изобретенные собственноручно – а потом уже на пару с Плутом – названным братом. Фехтовала линейкой… Из палочек делала хлысты, из деревянных брусочков – мечи, вот только рогатки получались бестолковыми... Впрочем, во втором классе в Кремле я накупила автоматы и пистолеты, с тех пор рогатки оказались заброшенными в далекую коробку. Потом появилась пневматика… Даже в комнате я устроила тир из коробок из-под конфет, отчего страдали не раз стекла шкафов. Чаще я с Пашкой уходила в лес – вместо школы, конечно.
А потом у меня появился конструктор! Настоящий!!! С гайками, ключами на 10 и прочей шелухой. Какие я тогда тракторы собирала!!! И не только тракторы.
Потом я влюбилась в магниты, потом – в тетрис. В тетрис даже раньше, но его я как-то не замечала. Потом я влюбилась в машинки… Я научила ездить машинку с помощью магнитов. Все так завидовали… Но мне это быстро наскучило.
Потом я начала химичить: от супербыстрых пургенов и супередучих средств для стульев и до ручных огненных шаров.
Конечно, у меня, как у каждого приличного ребенка был ларец с сокровищами: туда я со своей «нулевой» любовью собирала бриллианты – стекляшки от бутылок и капельки уголька – асфальта. Еще там была рука куклы белой кости, кораллы, ракушки, шарики из моего любимого Лунного камня, бывшее любимое кольцо, из которого выпал даже камень, естественно, рядом лежал и сам камень, много-много бус, настоящие золотые и серебряные цепочки и кольца вперемешку с пластмассовыми и главное сокровище – ларец с «Покемонами». Там было все!!! 180 карточек одного типа, 50 другого, куча соток, наклейки, значки , фигурки… И ароматизированная, крохотная записная книжка «Икс-Фаилс», в которой мы переписывались на уроках с моей лучшей, первой и самой-самой бесценной подругой! До сих пор храню весь этот бесценный хлам. Разве что украшения раздарила: к чему мне они?
Еще у меня была коллекция мячиков-попрыгунчиков и змей-ящериц «лизунов»: до ужаса липких штуковин, которые по моей вине красовались на стенах и потолке моего класса и к которым никак не могла прикоснуться классная руководительница и все девчонки вместе взятые. Меня это дозабавляло до того, что однажды я принесла в школу перекрашенного под гадюку вполне настоящего ужа Гошу, изловленного Плутом в моей любимой усадьбе. Как все визжали… И с какой гордостью я носила боа из ужа по школе… А потом в школу вызвали родителей. Но они о моих проказах так и не узнали: к завучу явился «старший брат». А если учесть, что он сам был отпетым негодяем школы, а после уже и страхом района, ко мне претензий больше «ни разу не имели».
Весело мне жилось в детстве, очень весело. Пакости я изобретала влет! И училась при этом легко, без заморочек. Вот, что значит «хорошая девочка Оля».
Сейчас потихонечку рассказываю маме о своих похождениях, она за голову хватается. А все-таки здорово, что я так и не стала приличной, домашней девочкой.
Всегда Ваша, Ольга Ветер.
LiveJournal.com
